– Простите, не посторожите для меня этот стул? Я боюсь, что, когда мне сварят кофе, его уже кто-нибудь займет.
– Я бы с радостью его посторожила, – ответила женщина, слегка улыбнувшись, – но этот стул я уже сторожу для другого мужчины.
– Да? – изумился Слава, присев на этот самый стул, – И кто же заставил Вас ждать? Мне почему-то казалось, что так не бывает.
– Как не бывает? – заинтересованно спросила она.
– Ну, так. Чтобы кому-то везло больше, а кому-то не везло вовсе, – ответил Слава и тепло улыбнулся, – Ну, вот как в нашем с Вами случае. В этом кафе миллион свободных стульев. И, вот… когда мне понравился именно этот стул, оказалось, что он уже кем-то занят. Значит, мне сегодня не повезло. Чего не скажешь про Вашего мужчину.
Слава повернулся и поднял голову и обратился к Даше, принесшей ему его кофе:
– Дарья, вот Вы, верите в совпадения?
– Конечно, – не колеблясь ни минуты, ответила Даша.
Слава повернулся к незнакомке и, словно приводя Дарьины слова в доказательство, показал на нее обеими руками.
– Вот. Видите, Дарья тоже верит в совпадения, – убедительно произнес он и, протянув Даше купюру, поблагодарил ее, – Спасибо, Дашенька. Вы меня просто спасли. Уже дважды за одно только утро.
Дарья взяла деньги и, весело подмигнув ему, удалилась.
– Я Вам объясню свою мысль и избавлю Вас от своей компании… – дабы не показаться назойливым, успокоил собеседницу Слава, – …а, возможно, к тому времени, как я допью свой кофе, придет хозяин стула. И мне… просто не останется ничего делать, как вернуть ему его имущество.
– Ну, давайте эту Вашу мысль, – улыбнувшись, попросила она.
– Можно я представлюсь? Я Слава. Это на всякий случай… – Слава пожал плечами, совершая глоток горячего, ароматного кофе, – …Эта девушка, что подходила, она Даша. Ну, Вы это уже слышали. А Вы… – он поставил чашку на столик и замер в ожидании.
– Александра, – ответила незнакомка, – только Вам следует поторопиться, потому что хозяин Вашего стула вот-вот придет. А он очень ревнив. Не хотелось бы везти Вас в травматологическое отделение.
– Я мягкий, – пошутил Слава, – Но, тем не менее, я запомню Ваш совет. И так, вернемся к моей мысли. Понимаете, Саша… Могу Вас так называть? Так проще произносится… – он убедился, что она не против и продолжил, – …иногда, случается так, что, казалось бы, два совершенно одинаковых человека, живут одинаково, ходят одинаково, одинаково мыслят, даже одинаково делают какие-то вещи. Но! Отчего-то, по каким-то немыслимым законам вселенной… – он изобразил вселенную, вращая руками в воздухе, – …и эта ослепительная женщина (он показал руками на Александру), и этот дурацкий, понравившийся мне стул (он взялся руками за сиденье), все это, по каким-то причинам, достается не тебе, а тому (он повернулся и указал на дверь), второму, вроде бы, одинаковому. Может, он, конечно, чуть лучше, и чуть успешнее тебя, но все же… Что же это за вселенная такая?
Саша искренне рассмеялась и, чуть подавшись вперед, тихонечко ответила:
– Любите испытывать судьбу? Ну, тогда поклянитесь, что никому не расскажите.
– Клянусь, – не раздумывая заверил Слава.
– Ваша вселенная ни в чем не виновата. Дело все в том, что Вы ходите с ним по разным орбитам. Вам могло повезти не меньше, а может быть даже больше, но тот, второй, – она посмотрела на ту же дверь, что и Слава, – был, не чуточку лучше, и не чуточку успешнее, а чуточку раньше. Потому он и оказался ближе. И поэтому, все это, – она развела руками и вернула себе прежнюю позу, – принадлежит ему. А вот и он…
Александра замолчала и откинулась назад, словно ожидала скандала. Слава настороженно повернулся к двери, находившейся за его спиной. Из противоположного конца зала к ним быстро приближался мужчина, своими габаритами напоминавший самосвал. Судя по его размашистым движениям руками, он был явно разъярен. «Неудачный день на работе?», – решил Слава и неожиданно вспомнил, что у него «появилось неотложное дело в офисе». Продолжая улыбаться, он попытался ретироваться, извинившись перед спутницей, но его уже остановила чья-то тяжелая рука, рухнувшая на его плечо, словно скала.
Тут, надо сказать, что Слава не был совсем уж беззащитным доходягой. Он был достаточно хорошо сложен и мог бы за себя постоять. Вообще-то, он мог бы, совершить пять… Или нет, даже шесть (!) подтягиваний на турнике! Но, вот, вступать в спор с огромным, пыхтящим за его спиной автоботом-трансформером, он был совсем не готов. Да и турника перед ним, к огромному его сожалению, сейчас не было. Рука-скала развернула его вместе со стулом, словно спичку. И, голос десептикона прогромыхал:
– Так вот ты какой, северный олень?!
В эту же секунду, в глазах у Славы резко потемнело. Он почувствовал, как его тело приобрело странную легкость и оторвалось от стула, словно оказалось в кабине космического корабля. Он открыл люк, и, распластав руки по сторонам, выплыл в открытый космос. Перед ним открылась его вселенная. Тут были мириады сияющих звезд, похожих на электрические лампочки, сорвавшиеся с потолка, и сотни пролетающих мимо метеоритов, своими хвостами напоминающих огонь, вырывающийся из сопла реактивного самолета. Тут были и сами самолеты. Много самолетов. Он подплыл к одному из них, заглянул в иллюминатор и улыбнулся милой девушке с лицом Даши. Она что-то кричала, словно предупреждала его о приближающейся опасности. И вдруг, иллюминатор треснул, как будто его выдавило невероятной силы давление, поднявшееся внутри самолета. Через секунду, иллюминатор лопнул, и обжигающие осколки стекла полетели ему в лицо. Голос Даши стал отчетливым. «Слава, – кричала она, – Слава, откройте глаза».
Вдруг, вся вселенная исчезла. Он оказался в кромешной, звенящей темноте. Пытаясь поднять веки, чтобы найти Дашу, или, хотя бы, то место, откуда доносился ее голос, он напряг все свои силы. Не сразу, но у него получилось. Яркий свет ослепил, острым ножом резанув по глазам. Теперь не стало тьмы. Теперь было много света. Слишком много света. Слава почувствовал тупую боль в области затылка и обнаружил, что у него не было лица. Он услышал еще несколько голосов, неразборчиво выплывающих откуда-то сверху. Но больше всего, он обрадовался голосу Даши, сообщившему остальным голосам, что «Слава очнулся». Его голову подхватила и приподняла какая-то неведомая сила. Она опустила ее на что-то мягкое. Зрение стало возвращаться. Сквозь дымку какой-то полиэтиленовой шторки, он увидел лицо Даши. Теперь, в его тело, вместе с чувствительностью, потихонечку возвращалось сознание. Он наконец понял, что лежит на полу того самого кафе, а полиэтиленовая шторка, это ни что иное, как пакет со льдом, придавленный к его исчезнувшему лицу. Он увидел лицо мужчины-самосвала, выплывшее из-за головы улыбающейся Дашеньки. Лицо внимательно изучило Славу и прогромыхало:
– Ничего. Жить будет.
– Сереж, ну какой же ты дурак, – послышался голос Александры, – смеешься, когда совсем не до смеха.
Самосвал исчез, продолжая громко извиняться перед Сашей, а Дашенька, убрала пакет со льдом, и счастливо улыбаясь, спросила:
– Как Вы себя чувствуете, Слава?
Слава попытался разжать то место, где у него с утра были губы. И, получилось, что-то типа:
– Рикрасна, тока ица э чустую.
– Мы вызвали «скорую». Так что лежите до тех пор, пока она не приедет, – настоятельно порекомендовала Даша, – у Вас может быть сотрясение.
Услышав про «скорую», Слава почувствовал себя намного лучше. Слова: «скорая», «больница», «поликлиника» и «лекарство», действовали на него лучше любого укола адреналина или транквилизатора. Он, прямо сейчас, был готов бежать стометровку, лишь бы не встретить людей в белых халатах. Слава смог приподняться, несмотря на то, что Даша пыталась ему помешать, удерживая его обеими руками. Вернув себе силы, он поднялся на ноги, и, придя в себя окончательно, ясно увидел человека-самосвала, сидящего за столиком рядом с Александрой. Они оба, его Даша и еще десяток незнакомых ему посетителей кафе, смотрели в его строну. Кто-то из них, пытался смеяться и шутить, кто-то перешептывался. А Саша и его новый знакомый – Сережа, просто молчали, испуганно рассматривая потерпевшего. Слава попытался ощупать свое лицо. Он коснулся места, где, по его мнению, у него был нос. Пронзительная боль, тут же взлетела вверх по переносице и, ударившись в лоб, пробила в нем пулевое отверстие. Слава выругался: «твою же мааа…», и, закрыв глаза, рухнул на свое прежнее место – на свой «счастливый» стул. Боль, расплывшись по всей голове, отступила, и он снова открыл глаза.
Конец ознакомительного фрагмента.
